Семантика местоимений вообще и неопределенных местоимений в частности является предметом многочисленных исследований. Сложность ее описания заключается в асистемности языкового класса местоимений. Невозможно дать стройную классификацию местоимений, исходя из чисто семантических критериев, потому что, как отмечает Т. П. Нехорошкова, "...подобного рода объединение не является ни строго морфологическим, ни строго семантическим, ни синтаксическим" [1. С. 3]. Наиболее удачные попытки описания семантики местоимений осуществляются с позиций теории референции (см., например, работы В. Гладрова [2], Е. Ю. Ивановой, С. А. Коваль [3], Е. В. Падучевой [4], А. Д. Шмелева [5] и др.). Именно референциальный, логико-семиотический подход позволяет рассматривать местоимения как гомогенное образование. По мнению Е. В. Падучевой, "... местоимения... образуют... лексико-семантический класс слов, единство которого обусловлено его принципиальной ролью в осуществлении референции: это слова, в значение которых входит либо отсылка к акту речи, либо указание на тип соотнесенности высказывания с действительностью" [4. С. 11]. При референтном использовании имени говорящий в речевом акте устанавливает его соотношение с некоторым объектом или группой объектов действительности. Нереферентное же употребление показывает, что имя относится не к конкретному объекту, а к классу в целом или признаку данного класса (см. [3. С. 237]). Говорящий разделяет предметы реального мира на определенные и неопределенные, известные и неизвестные, идентифицированные и неидентифицированные. Сами по себе референты не могут быть определенными или неопределенными. Имена, обозначающие объекты реальной действительности, как единицы языка также не отмечены ни значением определенности, ни значением неопределенности, они становятся таковыми только при функционировании. Отношение субъекта речи к реальной действительности, а точнее, указание на отношение знаков к их интерпретаторам, выражается с помощью коммуникативной катег ... Read more