7июня 2006 г. в Институте / Африки РАН по инициативе МИД РФ состоялся "круглый стол" на тему "Регион Расширенного Ближнего Востока и Северной Африки (РБВСА): Политические реформы и проблемы безопасности". В нем участвовали как представители МИД, так и ученые, занимающиеся проблематикой региона, представляющие Дипломатическую Академию МИД РФ, Институт востоковедения РАН, Институт Африки, ИСАА при МГУ и др. Открывая заседание, заместитель директора Института Африки РАН И. О. Абрамова отметила, что тема "круглого стола" год от года становится все более актуальной. В РБВСА все острее встают вопросы стратегии и тактики проводимых преобразований, а также и проблема их эффективности. Найти новые подходы к решениям современных проблем - задача, стоящая не только перед политиками, чиновниками, бизнесменами, но и перед научным сообществом.

Заместитель директора Института востоковедения РАН В. А. Исаев заострил внимание на том, что инициативы извне по реформированию региона не всегда приводили к ожидаемым результатам. В этой связи он привел пример недавней победы на выборах в Палестине движения ХАМАС, которую ученый рассматривает как фактор, повышающий общую нестабильность в регионе, несмотря на то, что голосование прошло по демократическому сценарию. Говоря о политике России, В. А. Исаев отметил, что если в течение последних нескольких лет наша политика в регионе "отличалась невнятностью", то сегодня РФ "возвращается на Ближний Восток".

Эту идею более подробно развил О. Б. Озеров, заместитель директора Департамента стран Ближнего Востока и Северной Африки МИД РФ, по мнению которого в настоящий момент в рамках "Большой восьмерки" Россия выступает с новыми инициативами, направленными на комплексный подход как к проблемам региона, так и к рекомендациям относительно стратегии и тактики реформ. Предложение России состоит в том, чтобы "идти от региона, от его инициатив", детально изучать потребности каждой страны, ее внутреннее развитие и на основании многофакторного анализа выстраивать общую со всеми заинтересованными сторонами политику и практику реформирования региона. При этом О. Б. Озеров особенно отметил, что МИД в своей работе собирается широко использовать накопленный интеллектуальный потенциал, поскольку "без теоретического понимания того, что происходит на Ближнем Востоке невозможно выработать адекватную политическую линию".

После этого выступления в докладах ученых собственно и началось "теоретическое осмысление" проблем региональной безопасности и политических реформ в РБВСА, однако выступивший представитель МИДа уже покинул зал заседаний.

Доклад Е. С. Мелкумян (д.п.н., ИСАА при МГУ) "Политические реформы в арабских странах: принципы и ценностные ориентации" открыл непосредственно научную часть "круглого стола". При существующем разнообразии политических режимов арабских государств "политическая элита придерживается единых принципов проведения реформ, принимая за основу те общие ценности, которые были выработаны арабскими обществами в процессе своего исторического развития", - отметила исследователь. Принцип демократического устройства, который, прежде всего, означает плюрализм власти, получил широкое распространение в арабском мире. Правящие деятели этих государств подчеркивают демократичный характер политического устройства своих стран, однако указывают на то, что им присущи особые формы развития демократии, соответствующие исламским постулатам, которые в основе своей демократичны. Е. С. Мелкумян приходит к выводу, "что принципы и ценностные ориентации арабских элит при проведении реформ в своих странах имеют дуалистический характер. С одной стороны, они отличаются универсализмом (приверженность демократии, ценностям гражданского общества и т. д.), с другой - для них характерен консерватизм, проявляющийся в стремлении сохранить традиционные формы политической жизни".

По мнению В. Я. Белокреницкого (д.и.н., ИВ РАН), который представил доклад "Перспективы Пакистана - демократия или стабильность?", точка зрения о том, что демократия может окончательно подорвать стабильность в стране, вследствие чего к власти придут радикалы-исламисты типа афганских талибов, не совсем оправдана. Значительные успехи Пакистана в экономической, военно-технической и социальной областях, при том, что население страны составляет уже около 160 млн. человек, заставляют задуматься, а так ли ненадежна и неблагополучна политическая система государства? На данном этапе в Пакистане сложился режим с "фасадной" демократией и относительной стабильностью, при сохраняющейся угрозе прихода к власти исламистов. Не исключен вариант, когда нынешняя ситуация, при которой военные

стр. 59

контролируют исламистов, сменится на противоположную в ближайшие 5 - 6 лет, считает ученый. Однако данный прогноз может и не подтвердиться, многое будет зависеть от предстоящих в 2007 г. выборов законодательной и исполнительной власти, результаты которых покажут, какой вектор развития изберет страна на ближайшие годы. В. Я. Белокреницкий обозначил несколько возможных сценариев трансформации политической системы Пакистана: сохранение нынешнего порядка вещей, уход армии от непосредственного управления государством, возврат к парламентско-демократическому устройству. Коллапс государства и его переход под контроль исламских экстремистов исследователь назвал как "маловероятную и гипотетическую альтернативу".

Идея о необходимости продвижения демократии в Афганистане отстаивалась В. Г. Коргуном (д.и.н, ИВ РАН) в выступлении, озаглавленном "Афганистан: перспективы демократического развития". По его мнению, страна имеет историю собственного демократического развития (конституция 1964 г., так называемый "демократический эксперимент"), поэтому говорить о том, что нынешние попытки политического развития по демократическому сценарию не приживутся в афганском контексте, это не знать истории и политической культуры Афганистана. Отмечая положительные шаги в развитии афганской демократии, В. Г. Коргун сказал, что в январе 2004 г. в стране была принята новая конституция, которая, кстати, является самой либеральной в регионе; в октябре 2004 г. впервые в истории всенародным голосованием был избран президент, а в сентябре 2005 г. прошли выборы в парламент. Тем не менее, на сложном пути к демократии лежит и немало преград. Прежде всего, это консерватизм основной части общества, в том числе политико-экономической элиты, включая верхушку духовенства. Но главная проблема - "это отсутствие стабильности в стране, в основе которой лежит отсутствие безопасности". До тех пор, пока эту проблему не удастся решить, "говорить об установлении демократии в стране не имеет смысла".

В свете очередного накала политической обстановки вокруг Палестинской национальной администрации (ПНА) доклад И. Д. Звягельской (д.и.н., ИВ РАН) "ХАМАС плюс исламизация всей страны" привлек особое внимание. По ее мнению, приход к власти ХАМАС произошел на фоне дискредитировавшего себя руководства ПНА, не способного представить населению четкой стратегии решения национальных задач. Хамасовцы в отличие от сторонников "Исламского джихада" воспринимаются населением Палестины не как наемники и бандиты, а как "свои люди", для которых проблемы создания социально справедливого общества стоят на первом месте. На настоящий момент идеология ХАМАС не оставляет возможности для ведения политических переговоров. Согласно И. Д. Звягельской, "у руководства организации нет побудительных мотивов стремиться к политическому решению проблемы на основе компромисса". В заключении автором доклада был сделан вывод о том, что задачей ХАМАС является создание широкой поддержки среди палестинцев, с тем, чтобы "вместо протестного голосования иметь с их стороны сознательный выбор". Если такой выбор будет сделан, то исламизация не будет навязана сверху палестинскому обществу, а будет добровольно принята им.

Г. К. Прозорова (к.и.н., Дипломатическая Академия МИД РФ) анализировала "Процессы политической либерализации в Египте". Несмотря на формальное наличие многих институтов демократического государства (выборы, парламент, партии, пресса), ядро политической системы сохраняет авторитарный характер с доминирующей ролью президента, противоречиво сочетая элементы политического плюрализма и контроля. Египетский режим в настоящий момент столкнулся с проблемой преемственности власти, которая является узким местом в системе "контролируемой демократии". Деятельность контролируемой "системной" оппозиции не представляет угрозы режиму, поскольку не ставит своей целью его изменение, чего нельзя сказать о "внесистемной" оппозиции, "антисистемном" радикализме, который носит преимущественно исламистскую окраску. По мнению Г. К. Прозоровой, скорые ожидания "цветной революции" восточноевропейского образца в Египте вряд ли оправданы, тем более с учетом роста антиамериканских настроений на Ближнем Востоке и в мусульманском мире на фоне арабо-израильского тупика и иракского хаоса. Демократия по-американски весьма настороженно воспринимается в Египте, поскольку там бытует мнение, что США на Ближнем Востоке нужна, в первую очередь, лояльность, а не демократия. Автор доклада поставила под сомнение причинно-следственную связь между либерализацией экономической жизни и демократизацией в Египте. В выступлении было отмечено, что "сторонники политической демократии в Египте в последнее время настоятельно опровергают тезис о невосприимчивости мира ислама к демократии". Вывод, прозвучавший относительно дальнейшей либерализации политической системы Египта, пожалуй, применим и к прочим государствам РБВСА. Реформы будут и должны проводиться крайне осторожно, учитывая взрывоопасную ситуацию в регионе, тем более, что у каждого государства своя собственная сложная внутренняя мозаика, нарушение которой может привести к совершенно неожиданным последствиям.

Подводя итоги "круглого стола", хотелось бы надеяться, что разрыв, существующий между "теоретическим осмыслением" и внешнеполитическими шагами РФ, будет понемногу сокращаться, хотя бы для того, чтобы у громких инициатив, получающих широкое освещение в СМИ, была бы еще и прочная теоретическая основа.

Permanent link to this publication: